Сценарист, сорежиссёр и исполнитель одной из ролей в сериале о самарских чекистах «Тревожные ночи в Самаре». Заслуженный работник культуры России, член Союза писателей и журналистов СССР и России, лауреат Всесоюзных литературных премий, премии областного Союза журналистов «Золотое перо». В последние годы жизни Эдуард Михайлович сотрудничал с "Социальной газетой". Мы предлагаем вспомнить его творчество, прочитав очерк под названием "Всё опять повторится сначала", который был опубликован на страницах "Социальной газеты". Прошли годы, а поднятая тема своей актуальности не утратила...
"В разгаре лето – жаркое, отпускное... Отдыхают и властители нашего свободного времяпрепровождения – телевизионщики. И потому кормят наши души прекрасным киностарьём, обходясь без излишних затрат и творческого перенапряжения. Самый простой способ – показывать советскую киноклассику. Милое дело. Это всем нравится. Так, по крайней мере, и мне казалось. Но вот пожаловалась мне соседка по лестничной площадке на постоянно конфликтующую с ней дочку. Из-за чего? Не из-за привычного у подростков вымогательства модных тряпок. Не из-за того, что чаду не разрешают болтаться на дворе допоздна. И не из-за отметок в школе.
Ссорятся из-за телевизора. Вернее, из-за фильмов, которые нам показывают. Девочка наотрез отказывается смотреть старые советские фильмы, даже самые-самые… Разве что комедии Гайдая. А вот от чудесных и сегодня берущих нас за сердце картин воротит нос. «Когда деревья были большие», «Дом, в котором я живу», «А если это любовь?», «Вам и не снилось», «Доживём до понедельника»…
Сколько глубоких, чистых мыслей и чувств, сколько нравственных витаминов, необходимых для душевного здоровья нашей новой поросли, содержит эта киноклассика… Ведь не нам, много пожившим, а именно им, юным, влюбляющимся, мучающимся сомнениями и комплексами, ищущим самих себя, предназначали замечательные авторы эти замечательные фильмы… А у неё, пятнадцатилетней, всё это вызывает зевоту. Или того хуже – пренебрежительную ухмылку.
Вывод, который сделала моя соседка, горек: наше поколение было гораздо нравственнее и чище, моральные ценности для наших детей и внуков – ничто, огрубел мир – огрубевают сердца. И что самое скверное – с детства.
Мне чудится, как с пониманием и сочувствием поддакнуло сейчас моей соседке великое множество читателей этой статьи, тех, кто перешагнул уже, скажем, сорокалетний рубеж. Знаю: они тоже ностальгически любят то прежнее наше кино. Да и я такой же. И не только кино, но и песни, которые мы называем сегодня «старыми». О большой и чистой любви, которой не «занимаются», а которой живут. О страданиях идиллического сельского паренька и его трогательном обещании: «с неба звёздочку достану и на память подарю».
Герои старых фильмов и песен, как считает нынешний молодняк, сентиментальны до смешного и ваще мучаются по всяким там пустякам… «Словечко ищет нежное, сидит, сердешный, мается» – ухохочешься! Но мы-то с вами не смеёмся, немолодой мой читатель!.. Мы помним совсем иную, высоконравственную жизнь…
Хотя, знаете ли… Саму ли жизнь мы так хорошо помним? А может, всего лишь тот образ её, который создавали для нас мастера и подмастерья советского искусства? В ХVIII веке, во времена Карамзина, трогательные стишки и романсы о платонической любви нежных пастушков к божественным пастушкам были необычайно популярны – слезу вышибали. Но об уровне нравственности кавалеров и дам восемнадцатого века не стоит судить по трогательным пасторалям…
Не то ли и сейчас? Кудрявый сельский паренёк, вздыхающий на скамеечке… Почему, бывая в русских и белорусских деревнях, я так ни разу и не встретил тебя? А вот парней, грубо тискающих девчат под матерную частушку, – их сколько угодно! В памяти моей о юношеской поре всплывает то уфимский двор, где уважаемой личностью был приблатнённый молокосос, грязно обзывающий девчонок, то самарская школа, в которой мальчики гуртом насиловали одноклассниц, шантажируя липовыми бумажками якобы из вендиспансера.
Всякое бывало в нашей молодой жизни: хорошее и плохое, чистое и мерзкое, благородное и циничное…Сравнивать вчера с сегодня, конечно, можно и нужно, суждения об упрощении и огрублении нравов тоже справедливы, но ведь так было всегда. Ещё с античных времён каждое уходящее поколение, глядя на то, что приходит ему на смену, с содроганием и скорбью сетовало на ужасающее падение у молодёжи моральных устоев. И предрекало неизбежное вырождение человечества.
Однако ж тысячи цивилизованных лет уже прошли – и ничего, живо, слава Богу, общество, не выродилось… Хотя мы и сегодня мрачно пророчим – и всё то же, что и наши предки. И раздражённо браним детей, не читающих книги, как мы, бывало. И упрекаем их, не интересующихся тем, что было до них. И тоскливо думаем, что время безграничного господства телевизионной и интернетовской мути и компьютерных игр уже безвозвратно искалечило их детские души.
Все это и так, и не так… Будучи председателем жюри областных конкурсов творений школьников на темы краеведения, семейных родословных и истории военных лет, которые проводило Самарское отделение Российского фонда культуры, я перечитал сотни детских и юношеских рукописей. Школьники выступали во множестве жанров – от интервью с ветеранами войны до стихотворного живописания своей деревни, от рассказа о своих дедушках-прадедушках до прямо-таки научного исследования об истории родной школы. Интересно им это? Представьте, интересно! И что примечательно, отличились не только учащиеся лицеев и гимназий, но и ребята из сельской глубинки. Берёзовка, Августовка, Тимашево, Сургут, Кулешовка, Красноармейское, Сергиевск – география ребячьих работ удивительно широкая…
Конечно, многое зависело от инициативы учителей, внявших призыву органов народного образования и культуры, и родительской помощи юным торцам. Но ведь стихи и рассказы дети писали не по приказу своих наставников, а потому, что юным душам самим выплеснуться хотелось. И сколько их!.. Поэтому говорить, что поколение нынешних акселератов в ботву ушло, не стоит.
Так что, ладно, смирюсь с тем, что внук не смотрит вместе со мною «Три тополя на Плющихе». Пусть уж и дальше шарит в своём возлюбленном интернете. Все мы вышли из детства. Мы с вами – из своего. Своё оно и у них, критикуй не критикуй… Откровенно скажу: не всё мне казалось приемлемым в их сочинениях. Кое-что я просто не понимал: неужели его (её) может волновать такая чушь? И, читая, думал порой: вот я бы на их месте…
Но мне на их месте не быть. Что исторически правильно. Хотя, знаете, жаль, что вряд ли они поймут нас, даже если мы и поделимся с ними той чистой печалью, память о которой нет-нет да и бередят фильмы того уже ушедшего «нашего времени». Когда начитанность считалась куда большим достоинством, нежели наглая крутизна, когда мат в нежных девичьих устах был невозможен, когда нам так горячо, так искренне верилось…
Но здесь я поставлю точку… Что уж тут продолжать? Ведь вы знаете, о чём я так невесело говорю...
Эдуард Кондратов, писатель".
