Он сразу заявил, что про «войну» рассказывать не будет – не положено. Как я его не пыталась убедить, что мне военные секреты не нужны, и «пароли и явки» меня не интересуют, а интересует как раз сам человек: его душа, его чувства, возможности, и в первую очередь, возможность преодолеть себя, - разговор у нас поначалу не клеился. И тогда я, не зная его реакции, просто спросила о том, как он потерял ногу?
Я не перебивала его вопросами, что мне свойственно, я просто потихоньку плакала. Почему? Потому что, слушая его, была там, рядом с ним. Я плакала за него и вместо него – ведь мужчинам этого делать нельзя. Его кот, боясь, что хозяин рассердится на меня, старательно слизывал слезы с моего подбородка, а я думала: «Какое простое, и вместе с тем необъяснимое слово ПОДВИГ. Только ли он в том, что ты спасаешь других, не думая о себе? Да. А еще в том, что ты спасаешь себя во имя других, чтобы стать примером невероятной силы воли, которая не лежит у тебя в кармане - которую нужно поднять из глубины души и заставить работать. И главное слово здесь – «заставить». Бывает человек – дважды герой, и это нормально, а я бы предложила звание: «Дважды совершивший подвиг» - один раз победив врага и обстоятельства, а другой – победивший себя. Кто знает, какой человеку дается труднее.
Желание изменить место жительства, да и саму жизнь появилось у Юрия, когда ему исполнилось восемнадцать. Парню легче всего показалось уйти в армию, и лучше по контракту - все-таки материальное обеспечение. Так он и сделал в 2008 году. Служил, как он сам говорит, далеко не в элитных войсках. Пехота… Ее считают самым нелегким и опасным родом войск, но на ней держится все.
Контракт закончился, и он вернулся. Вернулся, чтобы в 2014 году снова уйти в ту же бригаду, где все было знакомо. Стал ли он другим? Время стало другим, а значит, пришлось пересматривать прежние ценности.
Солдат-наемник. Можно ли так сказать? Почему нет? Служба, командировки в другие страны – судьба поносила по свету, но по-настоящему воином почувствовал себя на СВО.
День 28 февраля 2022 года был обычным. Они сопровождали колонну машин с боеприпасами. Начался обстрел. Юрий распорядился главному в колонне объезжать опасный участок на скорости, а они с ребятами переместились на левый фланг и, двигаясь на малых оборотах, стреляли по сторонам, чтоб противник прилег и основные машины прошли в безопасное место. Все так и получилось: колонна ушла, только они застряли на въезде в деревню. Бойцам дал команду «к бою», «занять круговую оборону». Ребята молодые, еще не побывавшие в сражении. Юрий бегал с места на место, везде успевал - очень хотелось подбодрить молодежь. Про себя не думал: если что – есть после себя что и кого оставить – трое наследников уже было.
Пулеметную очередь, что прошла под БТРом, почему-то даже не услышал. Пуля оказалась не мелкой - калибр 12,7 мм. Видел, как стопа просто взлетела в воздух. Рядом заорал солдат по имени Тимур, после чего все странно стихло. Кровь хлестала во все стороны и падала в грязный снег мелкими вишнями. До жгута не было сил дотянуться. Турникеты еще не носили.
Сдаваться или нет – вопрос не вставал. Никакого плена. Никакого выкупа.
«Каждый решает сам. Судить не могу. Но для меня, если в сознании, это неприемлемо. Гранатку под себя положил, лежу – жду. Чувствую, кто-то завозился – значит, живы, пацаны - и боль сразу отступила. Бежит ко мне солдат со жгутом. Я его отправил сначала рядового перевязать. Любой командир поступил бы так, а не иначе. Да и у мальчишки еще ни жены, ни детей, у его родителей вообще никого – ему жизнь, на мой взгляд, была нужнее. - говорит Юрий, - Задачу мы выполнили. Подкрепление пришло. Нас забрали. Вот в этом все армейское братство, когда такие же простые парни, как ты, делают невозможное, порой не дожидаясь команды сверху, чтоб спасти своих. Ведь «своих не бросают!» - я всегда это знал».
Юрий говорит, что лежал, смотрел в небо и боли в тот момент не чувствовал, да ничего не чувствовал, а я смотрела на этого сильного простого парня и думала: «У каждого на войне может быть свое «небо Аустерлица», как у Андрея Болконского, и не важно, кто ты: профессор из столицы или слесарь-механик из глубинки. Именно этот момент, когда ты и небо, и больше никого, может перевернуть всю жизнь. Но Юрию еще было до этого далеко.
Эвакуация затянулась. Помнит Юрий, как хотелось курить, хотя раньше никогда не курил. Когда прилетели в Курск, торопиться уже не было смысла. Ногу собрали, как могли, но в Москве ее все равно ампутировали.
В такой ситуации все думают о разном. «У меня появлялись слезы при мысли, что больше я не побегу марафон», - говорит Юрий и переводит взгляд на беговой протез. Он побежит, но сначала ему нужно будет совершить еще один «подвиг» - ради себя и тех, кто потом пойдет за ним. Предстоял еще один бой – не менее важный – бой с самим собой. Рука потянулась к бутылке, но допустить подобное он не мог. Единственный в семье военный, он выиграл бой. Победила любовь к жизни. Семья стала стимулом, дети. Это было его мужское решение.
Сегодня его жизнь – это семья, спорт, работа с молодежью. Четыре вида спорта на высоком уровне с победами, медалями и признанием: спортивное метание ножа, где он еще и вице-президент Федерации, и капитан команды, следж хоккей, плавание (две бронзы на областных соревнованиях), пауэрлифтинг.
У Юрия есть награды, среди которых Медаль Суворова, Медаль за боевые отличия, Медаль «Участник специальной операции в Сирии» и другие.
Он всегда на позитиве, помогает бойцам с инвалидностью вернуться в строй. Все потому, что своих не бросают.
Автор: Татьяна Воронина.
Фото из архива героя публикации.
