Мужчина – априори воин.
В его крови сражений гены…
СРОЧНАЯ СЛУЖБА - ЭТО ПОЧЁТНО
Родился Сергей Артищев в селе Богатое Самарской области. Оттуда ушел в армию. Получил профессию, связанную с сельским хозяйством, но работал в строительной сфере. Думал ли, что свяжет жизнь с армией? Ну разве только на срочную службу пойдёт. Её он считал не только обязательной, но и почетной. А вообще, военная струнка была. Дед Михаил Артищев был ветераном войны, танкистом, потерял ногу на полях сражений. Отец Юрий Михайлович принимал участие в военных конфликтах в африканских странах. Морской пехотинец – это для Сергея гордость. У него в крови были гены, которые не могут позволить остаться в стороне, когда Родине нужна помощь. И получить орден Мужества в девятнадцать лет – это больше, чем отличная характеристика.
Срочная служба Сергея пришлась на время чеченского конфликта. В начале 1995 года в Московском округе были созданы батальоны особого назначения, и от каждого батальона по десять человек отправили на подготовку в Софринскую бригаду Центрального округа Росгвардии. В марте солдаты уехали в Чеченскую республику выполнять поставленные задачи. Занимались зачистками, сопровождением колонн, доставкой грузов, боеприпасов.
Несколько раз были боевые контакты в Грозном, в Гудермесе, в других населенных пунктах. Сергей был разведчиком-снайпером. Его последний бой в ту войну пришелся на Мескеты, село в Ножай-Юртовском районе.
Они ехали тремя машинами: БТР, «Урал» и грузовик с омоновцами из Питера. С ними был военный оператор, поэтому видео боя сохранилось, хотя качество в связи с обстоятельствами оставляло желать лучшего. Мина взорвалась неожиданно, перегородив проезд. Пришлось вступить в бой. Сергей крепко держал винтовку с оптическим прицелом, даже когда его ранили. Он стрелял до последнего, пока они с честью не вышли из боя.
Двухсотых не было, трехсотые почти все. За этот бой Сергей был представлен к государственной награде – ордену Мужества. Затем лечился в госпиталях Владикавказа, Краснодара. Вернулся домой и о войне больше не помышлял.
«ЛИБО ТЫ - ЛИБО ТЕБЯ»
Я спрашиваю Сергея: каково это – быть снайпером?
– Когда перед человеком встает выбор: либо ты – либо тебя, тут уже думаешь соответственно моменту. Мы, приезжая в зону боевых действий, прекрасно понимаем, что это такое, – говорит мой собеседник.
Тогда, в девятнадцать, он воспринимал войне иначе: был более эмоциональным, не думал об осторожности. Молодость перекрывала страх. Нынешнюю военную операцию он встретил взрослым мужчиной со стабильным складом мышления. Сегодня у Сергея профессиональное отношение к происходящему.
– В девяностые были трудные времена, с этим никто не спорит. Развал СССР – трагедия, а ее последствия – отношение к русскому населению на некоторых территориях. Как только Дудаев стал президентом, в Чечне безобразно стали относиться к русским. И я не о простых людях. Все шло сверху. У меня много друзей в Чечне, и если я приеду, они встретят меня как брата. Но тогда было сложно. Мы воевали за справедливость. За своих. Вообще каждая война всегда «за своих», а кто свои – выбираешь ты, – считает герой. – По сути, то же было и с Украиной. Официальные власти гнобили Донбасс. Что там творили – об этом тяжело говорить. Даже с детьми. Я служил вместе с парнями, которые были тому свидетелями. У меня нет оснований им не доверять, потому что относительно молодые ребята – воины, видя происходящее, становились седыми. После того, что они пережили, трудно было остаться в стороне. Если бы мои физические данные сегодня позволяли, я б вернулся «за ленточку», ни минуты не раздумывая.
ПРИЗНАНИЕ В ЛЮБВИ
Пока мы разговаривали с Сергеем, супруга звонила ему несколько раз. Может, кому-то из мужчин это показалось бы контролем, но по лицу моего героя я поняла, что для него это очень важно. С какой нежностью и любовью он ей отвечал. Я не собиралась задавать вопрос о роли женщины, которая ждет мужа с войны, веря и храня тепло оставленного очага. Я прочитала Сергею свое стихотворение – молитву женщины, которая просит у Бога тишины, чтоб ее любимый поспал перед боем. И спросила: «Вы верите, что человека на войне хранит молитва женщины?»
– Я не просто верю, я благодарен судьбе за то, что встретился со своей супругой. Надежда из той категории женщин, которым можно поставить памятник при жизни. Она всегда рядом. Понимает и помогает. Переживает. Я молчал два месяца о тяжелом ранении, не хотел травмировать близких. Жена узнала, и пришлось принудительно ее останавливать, чтоб не прилетела сразу. Ни к чему это было. Потом, после протезирования, она приехала за мной сама на машине. Все думают, что мужчины не плачут, не боятся и не просят ни о чем. И уж никак не могут позволить это рядом с женщиной. Всё не совсем так. Любимой и любящей женщине можно доверить всё, не говоря ни о чем. Она поймет всё своим сердцем, примет тебя любого. Можно даже поплакать, только это будут слезы счастья, которых не стесняются. Мне не стыдно признаться своей жене в своих чувствах при всех, – рассуждает Сергей.
В БОЮ ПЛЕЧОМ К ПЛЕЧУ
Служил Сергей в частной военной компании «Вагнер». Когда началась СВО, он стал искать возможность пойти добровольцем, узнал от друзей о «Вагнере» и посчитал, что это она и есть - возможность.
– На специальную военную операцию мы попали не сразу. Сначала был ПВД - пункт временной дислокации. С нами занимались хорошие инструктора, герои, дай Бог им здоровья. После курса подготовки прошло распределение по штурмовым отрядам, и мы оказались непосредственно за лентой, - вспоминает Сергей. – Штурмовые отряды идут первыми. Я в этот раз был с пулеметом, с ПК. Штурмовая группа – двенадцать человек. В первую очередь противник отстреливает пулеметчиков, снайперов, гранатометчиков, потому что это специалисты, это уже тяжелое вооружение, более опасное для врага.
21 декабря 2022 года был запланирован накат несколькими группами. Всё было распределено. Так получилось, что у второго пулеметчика пулемет оказался нерабочим. Я отдал ему свой, а сам остался на рации. Меня корректируют – я корректирую его. Группа пошла в накат. По нам летело всё, что может лететь. Взрывы, стрельба, минометные разрывы оглушали. Я два раза за день был трехсотый, но боль под адреналином была не так заметна. В конце концов, рядом взорвалась мина. Осколок врезался в плечо, рука повисла. По рации передал, что трехсотый. Мне команда – оттянуться, собрать раненых. Собрал человек шесть из моей группы, из других групп. Местность никто толком не знал, а мне нужно было отвести всех раненых к медику. Он находился на колхозной ферме километрах в двух. Это был пригород Бахмута. Здесь были продуктовые запасы – сухпайки, вода.
На этой же ферме у нас были склады с боекомплектами.
Бой продолжался, летали дроны-разведчики, дроны, которые кидают воги (гранаты). Мы сумели дойти до фермы. Раненых было уже человек тридцать. Медик потихоньку оказывал помощь. Рука уже не работала. Но я не собирался эвакуироваться. Большие осколки мне вытащили, а маленькие вырезали уже здесь, в госпитале ветеранов войн. Осколок от польского миномета я все время ношу с собой. Мне его отдала Елена Михайловна Макушина, хирург высшей квалификации в Самарском госпитале ветеранов войн. Сколько наших парней она вернула к нормальной жизни. Низкий ей поклон.
Дроны не дремали, и противник, конечно, понимал, что на ферме оказывают помощь раненым, а еще здесь склады. И по ферме начала работать американская гладкоствольная гаубица «М-777» (в народе – три топора). В последний прилет мне не повезло - осколок попал в ногу. Боль была странная: может, от шока я не очень понимал, что произошло. Медик уже бежал ко мне. Укрыли, вкололи обезболивающее. С момента ранения и до того, как попал к врачам, прошло несколько часов. Время было потеряно. Ногу ампутировали.
А вообще ребята старались меня спасти. Я был самый тяжелый. Меня несли на носилках километров десять. Ближе бронетехника не могла подойти – ее просто бы сожгли. При этом «птички» нас настойчиво сопровождали. Нести меня было очень тяжело физически. Кричал ли я от боли? Не помню, но помню, как мужественно парни терпели и тащили меня.
Сергей говорит, что еще хорошо отделался. Видел ребят, у которых нет ни рук, ни ног. Последний бой, может, и был последним, но он стал началом новой жизни.
– Я по натуре сильный человек. Меня не сломать ничем, это я знаю точно. Я приехал в Самару и пришел в Фонд защитников Отечества. Пришел потому, что было много вопросов, связанных с правовым полем бойца «Вагнера». Они и сейчас есть. И в первую очередь о том, как были оформлены наши ранения. Фонд нам очень помогает. Истина должна восторжествовать. Я это говорю от лица бойцов ЧВК «Вагнер», получивших тяжелые ранения. У нас у всех в документах указано «общее заболевание» как причина инвалидности. Но мы не болели, мы защищали страну, выполняли свой долг. Фонд занимается этой проблемой, - рассказывает Сергей.
А сколько ребят сплотил Фонд защитников Отечества своими спортивными направлениями! Сергей увлекся следж-хоккеем. Он всегда был со спортом на ты, и сейчас у него есть возможность заниматься тем, что нравится.
... Если говорить о медалях, то у Сергея их много. Про орден Мужества мы уже сказали. Ещё он гордится медалью «За отвагу», медалью «За освобождение Артемовска» (государственная награда Донецкой Народной Республики) и многими внутренними наградами ЧВК.
Сергей гордится и своим сыном. Парень учится в техникуме в селе Борское. Герой двух войн был у ребят на уроке мужества. Выступал. Его слушали с большим вниманием и уважением. Он всё сделал для того, чтобы эти мальчишки не познали войну. А еще Сергей понял, что пока ты жив, последнего боя не бывает. Последний бой всегда впереди, и не обязательно он состоится на поле брани.
Татьяна ВОРОНИНА.
Фото предоставлено автором публикации.
