Мы встретились с ним в Самаре. Здесь он восстанавливался после ранения перед возвращением на СВО. Его позывной – «Великий». Имя? Имя он скажет после войны. Его история необычна уже тем, что возможности оказаться на спецоперации у него просто не было, но желание справедливости было очень сильным.
ПУТЬ НА ВОЙНУ
Родился наш герой в Казахстане, в Талды-Курганской области, в селе Буденое. Может, не зря такое героическое название у родного местечка. Еще подростком уехал с родителями в Германию. Жили в русских традициях (корни семьи – из России). Все было у парня: и работа хорошая, и зарплата, а тянуло на родину с большой силой. Впервые хотел уехать еще в 2014 году, когда на Украине начался майдан, но тогда его удержала любимая женщина.
Особенно остро тяга к дому стала чувствоваться, когда началась спецоперация. Его Отчизна была в опасности. Братья - родной и двоюродные - все командиры, все ушли воевать. Один из братьев получил звание Героя России за Авдеевку. К несчастью, он недавно погиб. Родной брат уже подполковник, комбат, двоюродные – кто майор, кто старший лейтенант, другие просто лейтенанты. «Великий» от рядового добрался до ефрейтора.
Сейчас он командир стрелкового отделения.
– Кто-то уезжал за границу, боясь призыва. Я же как мужик просто не мог оставаться там, куда кто-то сбежал, спасаясь от своего долга перед Родиной. Границу должны были закрыть, и я решил просто ее перейти. Это было в 2022 году. Попытка не удалась – пришлось вернуться. Приехал в Калининград по туристической визе, взял билет до Москвы, потом до Липецка. Родственники спрашивали, осознанно ли я совершаю такой поступок? Вполне. Я в стороне оставаться не собирался. Просто я должен был быть вместе со своими братьями - как по крови, так и по духу, – рассказывает «Великий».
Путь нашего героя на войну оказался сложным. Гражданство получил, будучи на СВО. Сегодня он уже ефрейтор, а начинал рядовым. Однако больше всего нынешний воин гордится тем, что он гражданин РФ. Когда приезжал подавать документы, родственники его не узнали. После «штурмов» он сильно потерял в весе - весил всего 58 килограммов. Первое боевое задание было под Макеевкой. На 175-й высоте. Там живого места не осталось. Ни одного деревца – все скошено. Бои здесь шли с 2022 года.
– Когда я пришел, все точки были пристрелены. Блиндажи уже были готовы, ребята окопались. Нас старались оттуда выкурить минометами, танками, дронами. Приходилось держать оборону. Страшно ли было? Если честно, то очень страшно. Особенно когда на тебя идет танк, аж слышно, как башня двигается. Мне повезло под Макеевкой. Прилет от танка был в двадцати – двадцати пяти метрах от меня, снаряд был осколочный. Все вещи сгорели, но я успел залечь среди осколков, затем перебежал в блиндаж. Танк работал по нашей посадке так, что вскрыл потолок у блиндажа – небо стало видно. Казалось, не просто небо! Мы перекрестились, – вспоминает солдат.
«РАД, ЧТО МОГУ ВЕРНУТЬСЯ»
– Верят ли в Бога на войне? – задаю вопрос.
– И да, и нет. Когда просишь защиты, надеешься на Бога, а когда погибает твой друг, с которым ты только что пил чай, ты спрашиваешь у Бога: «За что такой молодой, сильный, хороший человек, которому жить и жить, уходит?
После Макеевки два с половиной месяца стояли в селе Нововодя́ном в Кременском районе Луганской области. После него мы стали Второй штурмовой ротой, которой, к сожалению, сейчас нет. Ее уничтожили полностью. Сейчас у нее другой номер, другие бойцы, только командир остался тот же.
Первый контракт закончился, когда я был в госпитале после ранения. Попал под обстрел в серьезной засаде. Я к тому времени прошел и пехоту, и штурмы и имел опыт, как вести себя во время обстрела, как двигаться, как отпрыгнуть. Это спасло от смерти. Я слышал, как снаряд летел к нам. В это время мы были на броне. Снаряд упал прямо перед эвакуационным танком, я успел спрыгнуть вправо, но волна меня отшвырнула с такой силой, что мне переломало и ребра, и челюсть, повредило позвоночник и шейку бедра, к тому ж случилась сильная контузия... Наш «танчик» развернулся и ушел. Меня не забрали, потому что живых просто не было, а я отлетел в недостроенный блиндаж. Встать не получилось. Появился дрон-камикадзе, но попал в угол блиндажа, и меня засыпало землей. Когда все-таки откопался, хотел дотянуться до рации, что висела на бронике, но она была повреждена снарядом, осколок которого застрял в рожке автомата, так что я не мог ни отстреливаться, ни сообщить, что «затрехсотился».
Выбрался, когда стемнело. На ногу наступить было нельзя, поэтому то прыгал, то полз. «Птички» покоя не давали – кидали гранаты, но удалось выползти. Добрался до наблюдательного поста, где свои чуть не пристрелили.
Доложил, что я из 7520-го полка, что ранен и мне нужна эвакуация. Связи с полком не было. Потом ротному передали, что «Великий» жив, и они вместе со взводным приехали, чтоб меня опознать, потому что не верили, что там, откуда я полз, мог кто-то остаться живой. Отвезли к медикам. Начались госпиталя. Сначала Валуйки, Белгород, Москва, Архангельская область… Почти четыре месяца.
В госпитале познакомился с товарищем из Самары. Он стал мне настоящим другом. Вот так здесь и оказался. Мы по духу одинаковые. Кто-то после ранения не хочет возвращаться воевать – я ж наоборот - считаю это своим долгом. Вот мы на этом и сошлись с ним. Хотим дальше идти рядом.
Сейчас я возвращаюсь в строй. Рад, что могу служить России.
ЧТО ВАЖНО И ЦЕННО НА ВОЙНЕ?
– Важна честная дружба. Жизненно важно надеяться на товарища. Надеешься на человека проверенного. Проверяется такой в экстремальной ситуации. Страх никто не отменял, но мужчина потому и мужчина, что он старается страх преодолеть, – рассуждает «Великий». – Был случай, когда «птичка» сбросила гранату, и парень сказал: «Я дальше не пойду – мне страшно». Это нормально – испугаться первый раз. Но чтоб его вытащить, нам пришлось выйти на открытую местность и вызвать огонь на себя, чтоб отвлечь врага, а он в это время спасался.
А еще важно, чтоб тебя кто-то ждал. Это держит дух, психику. Важно, чтоб тебя ждала женщина, ждали дети, родственники, друзья, просто люди, страна. Хочется тепла, радости от писем, потому что радости на фронте мало. Знаете, как ребята радуются детским письмам, рисункам. А еще приятно, когда в отпуске подойдет к тебе кто-то мужчина, женщина, бабушка – и просто скажет пару хороших слов. Вот в поезде ехал после ранения, так попутчики мне помогали, сумки вытаскивали, руку жали, подбадривали. Тепло людей чувствуется на расстоянии. Оно согревает.
Особое спасибо волонтерам. Это необычные люди, которые не просто помогают, которые своей жизнью доказывают нам, что мы делаем правое дело и народ за нас.
БОЛЬШОЕ ВИДИТСЯ НА РАССТОЯНИИ
– Подвиг на войне – понятие не простое. Его ж сам не оценишь. Большое видится на расстоянии. Не все получают награды. В моем случае это тоже присутствовало – я был гражданином другого государства, – вспоминает «Великий». – Был случай в Нововодяном, когда пункт выдачи сухих пайков остался без прикрытия. Нужно было копать окоп. Ротный не мог заставить никого – это, по сути, смерть. Я сказал, что пойду с другом. Мы копали два дня окоп в виде буквы Г, с накатом, маскировочной сетью – все, как положено. Это спасло много жизней, и Бог нас с товарищем уберег. Вот это и оказалось наградой. Сколько пришлось вытаскивать «трехсотых», «двухсотых». Сколько работал по вражеским укрепам из крупнокалиберного пулемета «Утес». В «ответку» нас старались то выкурить дронами, то танчик подъезжал. Три раза мне приходилось ремонтировать «Утес», который враг старался уничтожить. Однажды мне сделали серьезную засаду. По сути, спровоцировали на действие в сторону вражеского пулемета. Их птички-разведчики сработали. Меня просто смутил близкий свет фонарика, которого быть не должно. Чуйка не подвела. Я два часа ждал, затаившись в случайной канавке, и противник не выдержал – первый начал обстрел участка, где была моя лежка. И я уцелел, и мой «Утес» отделался малыми повреждениями.
Татьяна ВОРОНИНА.
Фото предоставлено автором публикации.
