Есть в центре города дома старые, а есть старинные, и между двумя этими определениями – огромная разница. Первое – про возраст, второе – про историческую ценность и особую атмосферу. И, глядя на некоторые усадьбы, невольно завидуешь его нынешним жителям, хранителям вековых домов…
На рубеже XIX и XX веков богатые самарские купцы, хлеботорговцы, чаще всего заказывали себе усадьбы и доходные дома в стиле модерн, свободно игравшего с формами (предпочитая асимметрию, обтекаемые линии, богатые барельефы), фактурами (наличие ковки, природного камня и витражей) и цветом отделочной плитки натуральных оттенков – от молочного до свекольного.
Новые усадьбы были дорогим удовольствием, сдавались «под ключ» и включали в себя всё – от ограды вокруг до интерьера внутри особняка. Предметы быта – как в классическом образце самарского модерна, особняке Сандры Курлиной – отвечали идее обновления. Это был язык новой эпохи. Говорят, когда Сандра выходила из кованых ворот в форме бабочки и садилась в экипаж, толпы зевак не могли оторвать от нее глаз. Считалось, что люди, живущие в окружении стиля модерн, и сами меняются: они более тонко чувствуют красоту мира и синтез искусства – архитектуры, скульптуры и живописи.
Увы, эпоха модерна была очень короткой. Но и по сей день в исторических особняках живут самарцы. Чувствуют ли они на себе влияние романтики и дух ушедшего прошлого? С этим вопросом мы отправились в гости.
ДВА НОВОСЕЛЬЯ С РАЗНИЦЕЙ В 115 ЛЕТ
С прошлого года многоквартирный дом на улице Алексея Толстого, 30, находился на реставрации, и только в августе с него сняли строительные леса. Зданию со стрельчатыми готическими окнами, с высокими башенками и фиалами с остроконечными пирамидками на углах обновленный фасад в светлой палитре придал еще большей воздушности и возвышенности. Очищенная цветная поливная плитка – шоколадная с разводами, малахитовая и оттенка грозового неба – заиграла в лучах солнца на мятном фоне. Невольно остановишься, залюбовавшись как на невесту в свадебном наряде. И не отпускает мысль: повезло же кому-то жить в такой красоте…
В 1910 году известный потомственный хлеботорговец и меценат Андрей Субботин приобрел на этом участке двухэтажный дом. Прежде он принадлежал купцу, первому городскому главе Василию Бурееву. На первом этаже размещалась его торговая лавка. Реконструкция усадьбы велась по проекту архитектора Михаила Квятковского. Стиль надстроенного и полностью поменявшего лик здания – романтический модерн с элементами готики.
Говорят, дом предназначался для дочери Субботина. Якобы есть даже портретное сходство с барельефом на здании – девы в обрамлении листьев. Бытует легенда, что барышня была романтически настроена и ждала чуть ли не английского рыцаря себе в суженые, томно вздыхая на балконе.
На самом же деле в течение нескольких лет это был доходный дом, пяти-шестикомнатные квартиры в котором сдавали обеспеченным жильцам. На улице Алексея Толстого есть парадная лестница, с противоположной стороны имелась черная лестница для прислуги – кухарок, прачек, дворника и прочего дворового люда (сейчас это второй подъезд). После революции дом национализировали и превратили в коммуналки, добрая половина которых сохранилась и в наши дни.
Мы застали двух жильцов, которые мыли окна после ремонта. Пенсионерка Лариса Айдарова и ее сосед Владимир – местные старожилы. Их отцам-военным комнаты в этом раритетном доме дали в 1950-х годах. Они оба росли среди архитектурной красоты, скорее впитывая её, чем осознанно любуясь. В догонялки и в прятки можно было играть всласть, забегая в первый подъезд и напрямик через весь дом вылетая из второго.
В детстве Лариса была вхожа и в шикарный особняк Сурошникова, что на пересечении улиц Алексея Толстого и Пионерской, где в 1950-е годы располагался корпус Суворовского училища. За красотой следили с военной дисциплиной, поэтому богатая лепнина на потолках, наборный паркет, а также уникальные камины из черного, белого мрамора и английской цветной плитки, содержали в идеальном порядке.
На вопрос, повлияла ли окружающая её с малых лет красота на восприятие мира, Лариса Константиновна призналась, что Всеобщую историю архитектуры в восьми томах она не просто читала – конспектировала.
Конечно, восхищение от жизни в памятнике архитектуры федерального значения разделяют не все. Кто-то жалуется на неустроенный быт и одну общую ванную комнату, а кто-то не опускает руки и предлагает в складчину благоустроить кухню и коридоры. Вот и насчет капитального ремонта соседи хлопотали вместе много лет. На их памяти последний раз фасад обновляли в 1968-м, а крышу в 1994 году.
Одиннадцать лет назад фасад частично обрушился. Дом хотели было подлатать к чемпионату мира по футболу, но очередь не дошла. Затем последовали годы переписки с Фондом капремонта и администрацией. И вот когда проект был готов, торги проведены, чиновники неожиданно на основании визуального обследования признали дом аварийным. Самарцам вместо долгожданной и выстраданной реставрации грозило расселение. Однако жильцы все-таки сумели отстоять родные стены, доказав, что инструментальное исследование, проведенное годом ранее, было более тщательным и весомым. И на реконструкцию дома – вот удача! – даже добавили средств, увеличив смету с 12 до 30 миллионов рублей.
Хозяйственный Владимир по ходу реставрации стоял над душой подрядчика, следя за каждым шагом строительной бригады. Может, поэтому и конечный результат всех устроил. Крышу перестелили, коммуникации полностью поменяли, отштукатурили и покрасили фасад. Жильцам в коммуналках даже «подарили» четыре окна в общих кухнях, хотя изначально проект не предполагал их замену. Теперь осталось восстановить цветник под окнами.
Капремонт дома еще больше сплотил соседей, и они точно знают: красота сохраняется там, где люди чувствуют за нее ответственность. Жильцы уверены, что ближайшие лет тридцать им точно не придется ничего ремонтировать.
Однако текущее обслуживание, особенно в зимний период, вызывает некоторое беспокойство. Конструктивные особенности крыши и декоративных элементов таковы, что даже сбрасывать снег нужно по-особенному и вывозить его нужно максимально оперативно во избежание подтопления подвала. А это значит, что из-за каждого сугроба придется плакаться, обивать пороги администрации, Госжилинспекции, Росохранкультуры и управляющей компании.
Так что проблема текущего обслуживания исторических памятников по-прежнему актуальна и требует системного решения, иначе огромные государственные средства, выделенные на капремонт и реставрационные работы, рискуют быть потраченными впустую.
КРЕСТЬЯНСКИЙ ЗАМОК
Мимо дома на улице Ленинской, 103, пройти невозможно, настолько сильно он выделяется на фоне мещанской застройки на бывшей Сокольничьей своей необычной формой и устремленностью вверх. Предположительно здание построено в 1890 году.
В начале XX века участок и строения выкупил крестьянин Забродин, который, по одной из версий, и решил перестроить дом в стиле северного модерна. Так он приобрел уникальный фасад и замечательный высокий ступенчатый щипец (фронтон, не ограниченный карнизом). Если присмотреться, под ржавыми железными листами крыши скрывается еще и стилизованная под «рыцарские башенки» стена. Чердачный проём – в виде тройного арочного окна. Фасад облицован глазурованной плиткой молочного цвета, с вставками в виде зелёных ромбов. Окно второго этажа с лучковой перемычкой декорировано замковым камнем. Зачем крестьянину нужен был столь затратный «романтический» проект, осталось загадкой.
Этим летом у дома можно было увидеть последнюю хозяйку «мини-замка». В наш визит она сидела у подъезда с собачкой чихуахуа Евой (к слову, молочного цвета – под стать строению). Женщина прожила в здешней коммуналке 45 лет. Не так давно дом признали аварийным. Им, так же, как и всем соседям по улице, дали квартиру в Куйбышевском районе. Она и хотела бы остаться поближе к историческому центру, где учатся внуки, но проиграла с десяток судов.
Женщина говорит, что после переезда скучать по улице и дому она не будет, потому что все в округе уже либо переехали, либо живут на чемоданах и вот-вот съедут в новую благоустроенную квартиру, а в старом доме начнется реставрация.
Повлияла ли как-то красота дома на жизнь семьи? Нет, качает головой пенсионерка.
– Какая же красота в туалете на улице, – горько вздыхает она.
И хотя хозяйка не разделяет восторженные «ахи» романтично настроенных экскурсантов, но на частично сохранившиеся на лестнице в подъезде стеклянные кирпичи Фальконье – голубые и зеленые – пускает полюбоваться.
Согласно строительным правилам начала XX века, окна в стене, смотрящей на соседний участок, оформляли стеклянными кирпичами, которые пропускали свет на лестницу, но были прочными, сохраняли тепло и не позволяли видеть происходящее в соседнем дворе. Читатели наверняка помнят советские стеклоблоки, дедушкой которых и был выдувной рельефный кирпич швейцарского архитектора и инженера Гюстава Фальконье. В эпоху модерна этот стеклянный блок разных природных оттенков был чрезвычайно популярен, им выкладывали галереи, крыши, стены и непременно окна брандмауэре – противопожарной каменной стены).
КРУГ И ТРИ ЛИНИИ
В старой части Самары на многих деревянных домиках – на наличниках и дверях – можно увидеть символы модерна: круг и три линии. Это синтез архитектуры, скульптуры и живописи. Любопытно, что чем ближе к улице Полевой, тем чаще встречаются такие элементы в деревянном зодчестве вместо традиционных оберегов – солярных знаков, коньков, зернышек и прочей символики, защищающей от плохого и дающей хозяйству богатство и процветание.
С пожилой хозяйкой (ей под восемьдесят) одной из такой распашной двери, декорированной кругом с тремя линиями, мы разговорились после экскурсии. Живет она в маленьком доме с юности, но только недавно узнала, что на двери – элементы модерна. Причём её отец-умелец, будучи столяром и маляром, еще в 1970-е годы украсил и деревянный фасад, оштукатурив и повторив элементы в ручной лепнине.
Как-то домик и дверь зарисовывали дети из художественной школы, вот руководитель студии и рассказала хозяйке, что здание, оказывается, с элементами модерна. Правда, интерпретация была сказочная: круг – это глаза, линии – это слезы, над глазами – брови, посередине нос и рот. Получается вроде как изображено мифическое существо…
За столетними воротами и домом сохранился чудесный старый сад с яблонями, грушей, ранетками, под деревьями – ковер из красных плодов и винных астр, чуть раньше цвел лилейник – один из любимейших цветов стиля модерн. На тропинке катается на спине кошка Алиса камышового окраса. Вот ради этого кусочка земли наша собеседница и живет здесь. Одна из заповедей модерна – назад, к природе. Плавные линии, обтекаемые формы, растительные орнаменты и цветочная лепнина – это язык модерна. Хозяйка садика говорит, что никогда не мечтала о путешествиях на море. Все, что нужно её душе, здесь – это родная Волга и её райский уголок.
За вечно меняющимся под каждым дуновением ветерка пейзажем сада круглый год она приглядывает из двух кухонных окошек, чувствуя свое единение с миром. Такое же чувство слияния с природой возникает, когда стоишь у огромного окна-витража в особняке Курлиной стиля модерн, на даче со слонами в кабинете Головкина.
Анна ШЕПЕЛЕВА.
Фото автора.
