Фото: Роман Грамотенко

Иверский женский монастырь хорошо известен и горожанам, и гостям областного центра. Вокруг, как переполненный улей, жужжит мегаполис. Снуют автобусы и машины, по набережной гуляют отдыхающие, любители пенного напитка стоят в очереди на «Дне». Но стоит зайти в ворота монастыря – и ты словно попадаешь в другой мир. Здесь нет суеты, все неспешно и неизменно. Как в любом духовном месте наяву прикасаешься к вечности. 

…Шел 1997 год. Мне было семнадцать лет, юная, с горячим сердцем, искренняя в своих увлечениях. В середине лета я поступила в университет, на русское отделение филфака, и с нетерпением ждала начала учебы. Но к концу каникул мной овладели совсем другие мысли. Приехали знакомые из Оптиной пустыни и смутили меня разговорами о монастырской жизни, после чего я серьезно задумалась о том, чтобы покончить с мирской жизнью. Оптинцы мои намерения поддержали и даже по знакомству свозили в наш Иверский монастырь, который только-только становился на ноги. Я побеседовала с пожилой насельницей монастыря схимонахиней Варахиилой (очень надеюсь, что мне не изменяет память), посмотрела на жизнь монахинь изнутри – и еще больше захотела там остаться. Однако дома мой пыл охладили: мне не дали своего благословения ни родители, ни духовник. А спустя пару дней мы были в гостях у блаженной схимонахини Марии (Матукасовой), в ту пору еще просто старицы Марии Ивановны, которую знают далеко за пределами нашего края. Так она и вовсе велела заплести мне две косы вместо одной, намекая на семейный жизненный путь. Так мое монашество и не состоялось.
Оглядываясь назад, я понимаю, что все сделала правильно. Пожалуй, не потянула бы я строгой жизни в стенах монастыря ни по силам, ни по характеру. Да и не было бы тогда ни любимой семьи, ни любимой работы. Как бы то ни было, но я по-прежнему часто бываю в Иверском монастыре. Здесь время словно не имеет власти.
Помню, как мы с отцом пошли в монастырь на праздничную всенощную службу. Я тогда спросила у папы, как долго будет она длиться. А он в шутку ответил: «Пять часов». И как в воду глядел – всё действительно длилось не меньше пяти часов, однако время совсем не ощущалось, как и усталость. Чудесное место – в каком бы состоянии ты ни пришел, чувствуешь здесь покой и умиротворение. Все страсти, проблемы словно остаются за стенами монастыря. Волшебное место.

Немного истории

В середине XIX века в Самаре с разрешения правящего архиерея возникла женская община, состоявшая из тридцати девиц и вдовиц в возрасте от 22 до 60 лет. Среди первых сестер были две дворянки, три солдатки, семь мещанок, одна казачка, восемь купеческих дочерей или вдов и две духовного звания. Община существовала только на пожертвования, постоянного обеспечения не было. Сестры сами выполняли все работы, вплоть до сбора камней на берегу Волги для фундамента строящейся часовни.
К концу века Иверский монастырь приобрел вид отдельного городка. В его стенах вместе с храмами насчитывалось десять жилых корпусов, четыре деревянных флигеля, два каретника, четыре амбара, конюшня, каменная баня и прачечная, погреба. На территории обители находился колодец, откуда брали воду не только насельницы, но и жители Самары, особенно весной и осенью, когда волжская вода становилась непригодной для питья. А после случившейся в Самаре эпидемии холеры, когда осиротело много детей, в монастыре открыли приют для девочек-сироток. К началу XX века здесь появились и странноприимный дом, и своя больница. Причем медикаментами и врачебной помощью пользовались не только сестры, но и паломники, а также беднейшее население города.
В 1916 году в Иверском монастыре жили 437 сестер от десяти до ста лет, а в 1918-м – уже пятьсот. Но с приходом советской власти все изменилось – храмы разрушили, кладбище разорили, над склепами соорудили отхожие места, все серебряные и золотые ценности изъяли. Кстати, церковные ценности сестры отдали безоговорочно, надеясь так помочь умирающим от голода крестьянам.
В 1922 году монастырь в документах советских губернских организаций уже числился как бывший. Большинство жилых корпусов распределили между рабочими «Водосвета» и общества «Металлист». С этого времени монастырская территория стала называться Рабочим городком.
Священников, окормлявших сестер обители, расстреляли. А многих монахинь, по преданию, красноармейцы согнали на баржу и заживо утопили в Волге. На почти семьдесят лет монастырь был забыт.

ПОСМОТРИТЕ ФОТОРЕПОРТАЖ!

  Возрождение

Новая страница летописи Иверской обители началась в 1991 году, с регистрации общины и включения комплекса зданий монастыря в реестр памятников архитектуры. Так что можно считать, что в этом году монастырь отметит тридцать лет с начала своего возрождения.
За это время обитель преобразилась. Отреставрирован и расписан большой Иверский храм, построены храм-часовня в честь святых Царственных страстотерпцев, 57-метровая колокольня, корпус для сестер, игуменский корпус, гостиница, благоустроена монастырская территория, полным ходом сейчас идет реставрация малого Иерусалимского храма. У монастыря есть подворье с сельхозугодьями в Волжском районе, Свято-Духов скит. Там построен двухъярусный храм с двумя престолами – в честь Святого Духа и Киево-Печерских святых, сестринский корпус, хозяйственные помещения. Во многом все это великолепие – заслуга настоятельницы монастыря схиигуменьи Иоанны (Капитанцевой).
Будущая схиигуменья, в миру Людмила Ильинична Капитанцева, родилась в Сталинграде в 1940 году. В городе, практически превращенном в руины войной, каким-то чудом сохранился Казанский храм. Сюда маленькая Люда ходила вместе с мамой Пелагеей Ефимовной молиться. Сюда же стекались монахини закрытых монастырей, чьи рассказы и наставления очень любила слушать девочка.
После окончания школы Людмила с матерью переехала на Украину, где обе приняли монашеский постриг в Свято-Успенской Почаевской лавре. Постриг был тайный – на открытие монастырей они даже не надеялись. Но жизнь повернулась иначе – по всей стране начали возрождаться храмы и открываться монашеские обители. Так в возрасте 42 лет монахиня Иоанна поступила в Красногорский Свято-Покровский монастырь.
Как позже рассказывала сама матушка сестрам, в этой обители она надеялась провести всю свою жизнь, но судьба распорядилась иначе.
В 1994 году Киевский митрополит Владимир благословил монахиню Иоанну возглавить самарский монастырь. По приезде ее ждала разруха, нужно было одновременно заботиться о текущих нуждах, об устройстве помещений для проживания сестер, о восстановлении храмов и организовывать монашеский уклад. Ей, хрупкой женщине, приходилось обивать пороги кабинетов чиновников разных рангов, выходить на защиту сестер от бандитов (стояли лихие девяностые, и многим не нравилось возрождение монастыря), отвечать на протесты неверующих жителей, выступавших против монастырских построек, которые портят им вид на Волгу. А еще тяжелый физический труд наравне со всеми и предстояние в молитве.
Но трудности преодолевали, и постепенно монастырь возрождался. Не случайно патриарх Алексий Второй во время своего визита в Самару в 1999 году назвал Иверский монастырь «жемчужиной Самарского края». Жизнь шла вперед, приходили новые сестры, прибывали паломники. В обители появилась своя библиотека, мать-игуменья очень любила читать и при любом случае одаривала сестер духовной литературой. Открылись мастерские – иконописная, швейная и золотошвейная. Монахини и инокини занимались машинной и ручной вышивкой, издательской деятельностью, писали иконы. Для женского монастыря, расположенного в центре города, когда нет возможности для полноценного физического труда, рукоделие – самое приемлемое занятие, позволяющее соединить молитвенное состояние и работу. А возродить золотошвейное мастерство для монастыря было просто делом чести. Самарская школа вышивки славилась на всю Россию, сестры Иверской обители создавали уникальные вещи. Среди них – получившее мировую известность Самарское знамя, подарок болгарскому народу.
К сожалению, воссоздать то, что было прежде, не получилось. Вышивали небольшие иконы и по благословению игуменьи вышили большую плащаницу (плат большого размера с изображением лежащего во гробе Иисуса Христа). В течение одиннадцати лет, стежок к стежку, выполняли они кропотливую работу. Матушка Иоанна не успела благословить готовое изделие на использование в храме. Оно осталось памятью о ней.
Матери-настоятельницы не стало 22 ноября 2020 года. Матушка Иоанна успела перед смертью вступить в высшую степень монашества – великую схиму, упокоившись уже как схиигуменья.

Невесты Христовы

Именно так называют монахинь, поскольку они выбирают безбрачие, посвящая себя Христу и проводя жизнь в трудах и молитвах. Приходят в монастырь по-разному. Далеко не всегда по истинной причине – желанию посвятить свою жизнь Богу, отвергнуться от всего мирского. Чаще из-за жизненной неустроенности, пытаясь скрыться за стенами монастыря от разных проблем. А те, кто помоложе, – из-за романтических или неофитских (или и то, и другое) представлений о монашеской жизни. Поэтому и существует испытательный срок и несколько ступеней, прежде чем будет совершен монашеский постриг.
Сегодня в Иверском монастыре живут всего пятьдесят насельниц. Из них мантийных монахинь меньше половины, остальные – инокини и послушницы, а также три трудницы, помогающие на кухне.
Без матери-игуменьи, как признаются сами сестры, обитель осиротела. Ее обязанности, с тех пор, как матушка Иоанна серьезно заболела, выполняет благочинная монастыря монахиня Нафанаила (Бочарова). Именно ее мы попросили рассказать о сегодняшней жизни в Иверском.
Мы ожидали мать Нафанаилу в притворе храма. Как в моем представлении должна была выглядеть исполняющая обязанности настоятельницы? Честно признаюсь, я ожидала увидеть строгую монахиню, которая раздает сестрам указания и проверяет их неукоснительное выполнение. Но навстречу нам вышла пожилая монахиня в рабочей одежде со шваброй и ведром в руках.
«Вы ко мне? Из газеты? – добродушно спросила она. – Подождите чуть-чуть, я закончу, и мы побеседуем».
Действительно, какое может быть разделение на чины, когда все делают общее дело? Тем более сейчас, когда идет активная подготовка к празднику Рождества Христова – моют иконостас, чистят подсвечники и лампады, приводят в порядок храм.
Средний возраст насельниц, как рассказывает монахиня Нафанаила, перешагнул за семьдесят. Понятно, что силы уже не те, а тут приходится нести по нескольку послушаний сразу, иначе просто не прожить. До начала пандемии монастырь принимал паломников, сюда часто приезжали туристы, для которых проводили экскурсии, иногда до трех-четырех в день. Не останавливается поток людей в церковные лавки – заказать требы, купить иконы и книги, даже просто спросить совета.
Сейчас из-за эпидемиологической обстановки монастырь не принимает ни паломников, ни экскурсантов. Даже на службы в храм стало ходить гораздо меньше людей. Болели и сами сестры. Но благодаря тому, что гостиница пустует, при первых признаках ОРВИ их изолировали туда. Таким образом обители удалось избежать закрытия на карантин.
Я спрашиваю матушку Нафанаилу о распорядке дня в Иверском монастыре, как идет монашеская жизнь, ведь мы, живущие в миру, имеем о быте монахов слабое представление.
– Утро начинается с будильщицы – монахини, которая идет по монастырю с колотушкой и сообщает: «День начался, пора стяжать христианские добродетели», – говорит матушка. – В шесть утра начинается первая служба – полунощница. Потом мы читаем три канона, акафист, дальше служится литургия. Служба идет до половины десятого, потом панихида. После этого можно немного отдохнуть до трапезы, которая начинается около одиннадцати. После трапезы каждая идет на свое послушание. У некоторых сестер послушания начинаются раньше. Например, у лавочниц церковные лавки открываются в половине восьмого и смена длится до обеда, потом они меняются. У нас всего одна общая трапеза в день. Раньше было три. Но после того, как матушка-игуменья разрешила пить чай в кельях, многие стали там и обедать. Вечером, около половины пятого, начинаются вечерние службы. В будние дни вечерня длится где-то до половины восьмого, а праздничное или служащееся накануне воскресенья всенощное бдение заканчивается в десять часов и позже. После богослужения можно расходиться по кельям на келейную молитву и сон.
Праздники здесь отмечают особо. Кроме торжественного богослужения, сестер ждет праздничная трапеза. Игуменья Иоанна за время своего настоятельства ввела несколько традиций, которые сестры твердо намерены сохранять и дальше.
Например, на Рождество она всегда принимала насельниц в своем игуменском доме, всех угощала, любила петь вместе с сестрами рождественские колядки, которых она знала очень много. На именины сестрам обязательно делали какой-то подарок, а мать-игуменья дарила духовную книгу.
– И вроде бы тебе не нужно особо ничего в монастыре-то, –улыбаясь, рассказывает мать Нафанаила, – но не принять нельзя. Если кто отказывался от подарка, матушка страшно гневалась. Она вообще была очень строгая. Не разрешала нам никаких цветастых подрясников – только черное одеяние. Исключение делалось только для работы на грядках под солнцем, когда в черном невыносимо жарко. Хотя мы монахини и должны все терпеть. Но тут нас матушка жалела. Что и говорить, осиротел монастырь без нее. Не знаю, как дальше будем и кто нас возглавит. Знаю одно – Матерь Божия нас не оставит. Трудности все переживем, как уже не раз переживали.

Посмотрите фоторепортаж!

Татьяна Тузовская

«Я верю, я верю, а верить нельзя,
Отторгнут я жизнью и веком.
Так капелька крови, по сабле скользя,
Считает себя человеком».

Фото: Юлия Сумкина

Жительница Исаклинского района бережно хранит доставшиеся ей в наследство национальную одежду и наряды. 

В свои восемьдесят она остается энергичной и задорной.

Фото: Евгений Бажанов

В каждом годовом цикле есть особые дни, на которые люди обратили внимание еще в глубокой древности. Наши далекие предки придавали подобным дням особое, мистическое, по сути, значение.
Один из таких дней наступит 21 декабря: по расчетам астрономов, именно на эту дату в уходящем 2020-м придется день зимнего солнцестояния, а ночь с 20 на 21 декабря станет самой длинной в году.
В культуре многих народов зимнее солнцестояние породило различные знаковые традиции. Например, у славян в этот день отмечают праздник Коляды.
Свою точку зрения и трактовку обряда славян-россов сегодня представляет читателям «Социальной газеты» самарец, писатель-краевед Евгений Бажанов.

Таким был Валерий Чарыков, сделавший блестящую карьеру при Александре II

Фото: vk.com/samart_ru

С 1998 года в последнее воскресенье ноября в России отмечается День матери. В этом году Самарский ТЮЗ проводит этот праздник в онлайн-формате. С 23 по 29 ноября в своих социальных сетях театр «СамАрт» будет публиковать видео, где «самартовцы» поздравляют своих дорогих и любимых мам – читают стихотворения известных российских и зарубежных авторов, посвященные главному человеку в жизни.

Зрители также могут принять участие в праздновании: для этого нужно прислать на почту театра Адрес электронной почты защищен от спам-ботов. Для просмотра адреса в вашем браузере должен быть включен Javascript. видео-ролик, где звучит стихотворение о маме или опубликовать ролик в своих соцсетях с хештегом #СамАртДеньМатери. Поздравления принимаются как от юных, так и взрослых зрителей. Хронометраж работы – не более 5 минут.